1. Воцарение нового императора

Век новый! Царь младой, прекрасный
Пришел к нам днесь весны стезей...

Так начал Державин свое приветствие внуку Екатерины. Известно, с каким восторгом было встречено не только в столице, но и во всей России вступление на престол Александра I. Оно привело в движение перья стихотворцев. Оды, появившиеся по этому случаю, считаются десятками; никакое событие еще не вызывало такого обилия стихов. Запели Херасков, Мерзляков, Карамзин, Измайлов, Озеров; запели старые и молодые. Как было смолчать Державину? Его громкий голос заглушил все прочие; ода его переписывалась и выучивалась наизусть. Но она не могла быть напечатана: новый генерал-прокурор Беклешов, назначенный на место уволенного Обольянинова, запретил ее, находя в ней ясные намеки на совершившуюся катастрофу. Напрасно Державин уверял, что стихи:

Умолк рев Норда сиповатый,
Закрылся грозный, страшный взгляд

относятся ко времени года, когда воцарился новый монарх, так же как в оде на его рождение в декабре месяце говорилось о Борее и зиме: никто ему не верил, тем более что такое же отношение к недавней действительности представляли тут и целые строфы (8—10).

Оправдывался Державин особенно в виду неудовольствия, которое он этими стихами навлек на себя со стороны вдовствующей императрицы Марии Феодоровны; толкование же их в превратном смысле приписывал он своим недоброжелателям. Между тем в намеках его нельзя не видеть отголоска общего настроения. Но замечательно, что оно в таких резких чертах отразилось у одного Державина, и что только его ода подверглась запрещению.

Особенно поражала всех своею смелостью строфа, представляющая Екатерину в облаках:

Стоит в порфире и вещает,
Сквозь дверь небесну долу зря:
«Се небо ныне посылает
Вам внука моего в царя.
Внимать вы прежде не хотели
И презрели мою любовь;
Вы сами от себя терпели,
Я ныне вас спасаю вновь».
Рекла, — и тень ее во блеске,
Как радуга, сокрылась в свет.

Здесь поэт как будто «ставит обществу в вину, что оно прежде не позаботилось о возведении Александра на престол, как этого желала Екатерина; что ему должно было бы не допускать Павла до престола: оно этого не сделало, и потому терпело само от себя». На это можно, однако, заметить, что едва ли сам поэт придавал именно такой смысл своим словам; в них, кажется, следует видеть не более как поэтический оборот, такой же как и в стихе:

«Я ныне вас спасаю вновь»,

из которого, конечно, нельзя заключить, чтобы Державин в самом деле приписывал Екатерине вступление на престол внука ее. Обращаясь к русским вообще, императрица могла употребить известную риторическую фигуру и разуметь вместо целого только часть, т. е. тех или того, кто, по преданию, скрыл приписываемое ей завещание об устранении сына ее от престола.

Александр не только не прогневался на Державина за эту оду, но еще пожаловал ему брильянтовый перстень в 5000 рублей (Карамзин получил такой же подарок в 2000 рублей). Есть известие, что вместе с тем, однако, сам государь изъявил желание, чтобы ода Державина осталась не напечатанною. Рассказывали, что Трощинский, занявший важный пост докладчика при Александре, во время присутствия в сенате отозвал поэта в сторону и передал ему волю императора, чтобы он не только не печатал оды, но и не давал с нее списков. Державин с огорчением возразил, что едва ли государь приказал сообщить ему это повеление в сенате. — «Да» — отвечал будто бы Трощинский, — ежели бы существовала Тайная, то вы там услышали бы это; но мне не было назначено ни время, ни место». По другому преданию, Александр, получив оду Державина, сказал: «Пусть он вспомнит, что писал при восшествии на престол моего отца». Se non e vero, e ben trovato.

При коронации, бывшей 15-го сентября, опять зазвучали досужие лиры. Стихи посыпались еще в большем количестве; снова заговорили давно замолкшие певцы; явились и новые. Державин, бывший также в Москве, не отстал от других и написал (не считая «Песнь» и «Хоры» на этот случай) целых два стихотворения: «Венчание Леля» и «Гимн кротости», но так как вступившие в состязание певцы получали подарки, то он, не желая подать мысли, что также ищет награды, издал свои два стихотворения несколько позже.