23. Приискание директора училищ

Нам остается еще, по этой отрасли деятельности Державина, обратить внимание на его заботы о приискании директора тамбовских училищ. Поручив эту должность временно Карамышеву, он рекомендовал генерал-губернатору для замещения ее находившегося в Петербурге уже известного нам Поспелова как человека, вполне к ней подготовленного. На случай же его несогласия принять это назначение, губернатор предлагал либо какого-то Тимофеева, бывшего в Тамбове по своим нуждам, либо Грибовского: «поелику все сии люди знают латинский язык и прочие науки, в уставе обучать предписанные, то и могут быть способны иметь наблюдение над учителями; но я бы желал, чтоб заступил место директора кто-либо из первых двух, а особливо г. Поспелов, совершенно знаемый мною с хорошей стороны».

Грибовский, оставив службу в Петрозаводске, переехал в Петербург около середины мая и поселился сначала у Козодавлева. Ему очень хотелось перейти на директорскую должность в Тамбов, и Козодавлев горячо рекомендовал его своему старому сослуживцу. Сам Грибовский не скупился на изъявления чувств преданности и благодарности Державину, который, в случае неудачи плана определить его директором училищ, предлагал ему через Козодавлева место секретаря в наместническом правлении, а притом, прибавлял Державин, «он может иметь и те здесь выгоды, что по знанию его правописания и хорошему почерку охотно позволю ему в учреждаемом здесь для благородных детей пансионе преподавать означенные свои знания, за что может иметь по крайней мере сотню излишнего доходу; но здесь 350 рублей лучше, конечно, петрозаводских и петербургских 700 рублей».

Но у Грибовского был сильный враг, именно Дашкова. «Княгиня Екатерина Романовна, — писал Державину Свистунов от 17-го октября, — сегодня приказала мне к вам отписать, что она слышала, будто Козодавлев хвалится, что он Грибовскому место доставит опять при вас; то ежели вы это сделаете, послушаете Козодавлева и возьмете его опять к себе, то будет уж очень ветрено, и притом приказала приписать вам, что это будет ей весьма неприятно. Боже мой, как она не терпит Грибовского! Она и за то вас много винила, для чего вы первый раз, когда вы брали его к себе, с нею не посоветовались; граф Александр Романович хотел было его взять к себе и дал ему уж обнадежение, но княгиня, узнав, так сильно наступила на графа, что тот принужден был, в угодность ей, отказать ему».

О том же своим особенным языком писала Державину его теща, поясняя в вящее предостережение: «Княгиня нынче так усилилась, что князь Вяземский у ней руки целует; а о Грибовском я наслышалась, что он Тимофея Ивановича возносит выше небес, а о тебе, когда дойдет, то: «Державин», а больше нет имя, да и то с гримасами; сие по пословице: «не споя, не скормя, ворога не видать». Так и Грибовский чувствует вашу хлеб-соль». Державин, следуя советам своих петрозаводских друзей, решился беспрекословно исполнить волю княгини. Узнав о таком исходе дела, Козодавлев писал Державину: «Сожалею сердечно о несчастии Грибовского, который, впрочем, от сего несчастия не будет так несчастлив, как себе особа, дышущая противу него злобою, представляет. — Господи отпусти ей, не ведает бо, что творит: вы не именуете сей особы, имеющей во устах своих всегда добродетель, от которой сердце ее всегда далеко отстоит; да я думаю, что сия знаменитая особа не согласилась бы ни для чего, чтоб Грибовский, как он перед нею ни мал, о сем ее поступке сведал. Свет, освещающий дела ее, ей всеконечно весьма противен и зрению ее несносен — и возлюбиша человеци паче тму, нежели свет: беша бо их дела зла». Не устроилось также перемещение Поспелова, который между тем получал и другие предложения, и наконец, как кажется, остался в Петербурге советником губернского правления.

Мы уже видели, что директором тамбовских училищ, после кратковременного исправления этой должности Карамышевым, сделался Жохов. Он занимал ее около десяти лет (до 29-го октября 1797 г.) и исполнял свое дело весьма усердно: часто объезжал училища, по мере возможности снабжал их всем нужным и с участием входил в тягостное положение учителей. Судя по архивным источникам, это была личность чрезвычайно симпатичная. Человек, по-видимому, довольно образованный, Жохов всею душою был предан делу народного образования. Вот, напр., свидетельство его заботливости о доставлении училищам пособий: в марте 1788 г. он донес приказу общественного призрения, что учитель Роминский, ездивший для ревизии малых училищ, а также и смотрители их жалуются что они терпят великий недостаток в книгах и, кроме присланных при открытии, больше никогда никаких не получали, а потому и просят послать в каждое училище хотя по 20 экземпляров «правил для учащихся». В октябре Жохов опять требовал разных книг для первоначального обучения, что и было исполнено отправкою одних по 25-ти экземпляров, других по 10-ти и 15-ти. «Между прочим Жохов вел отлично и канцелярские дела. Все его предложения и рапорты, адресованные в приказ общественного призрения или к наместникам, написаны очень складно, с достоинством и испещрены искусно подобранными указаниями на статьи закона».