10. Отношение к литературе и науке

Само собою разумеется, что посреди таких тревог по новой должности Державину было не до литературы. Много исписал он бумаги в течение 1785 года, но эти писания были не литературного свойства. Исключение составляет разве только речь, сочиненная им по случаю открытия больницы в день восшествия на престол и произнесенная петрозаводским протоиереем Иоанном. Учреждение этой больницы, устроенной на 30 кроватей, каждый из препиравшихся между собой администраторов приписывал себе. В речи есть одно довольно удачное место. Петр Великий, сказано тут, устроил больницы в городах, в войске, во флоте; он исцелил и успокоил прославивших его героев; но он не успел довершить своих трудов. Россию в этом состоянии можно было уподобить евангельскому больному, не имеющему благодетеля. Она, без общего попечителя, скорбями сокрушенная, простирая к небу руки, взывала: «Господи! человека не имам, да свержет меня в купель». В сей день услышана молитва ее: воцарилась Екатерина Вторая, сошел к нам с небес тот благотворный ангел, который возмущал и освящал воды Силоамские. Среди звуков победоносного оружия, среди цветущих градов, среди торжеств законодательства, среди фимиамов благочестил раздается ныне повсюду глас милосердия: «восстань, немоществующий, возьми одр твой и ходи!» И вот мы видим осуществление такого призыва: в эту лечебницу вводятся ныне больные неимущие. «Екатерина отверзает им покров свой: она печется о здравии убогих, ввергает их в купель исцеления, и никто не воззовет уже: «Человека не имам!» Имеешь ты теперь, страждущее человечество, общего о тебе попечителя, общего благотворителя в неисчерпаемом милосердии Помазанницы Вышнего. В сем доме, щедротою ее устроенном, она тебя призрит, насытит, исцелит и успокоит; здесь ты забудешь скорби твои; здесь, буде восхочешь, можешь сложить с себя все твои недуги, душевные и телесные» и т. д.

Была ли речь эта прочитана императрицею, нам неизвестно; из переписки Державина не видно даже, чтобы он, посылая ее в Петербург, упомянул о себе как авторе ее. Есть только свидетельство, что эта речь в Петербурге не обратила на себя внимания. Именно, когда впоследствии наделала шуму другая речь Державина, читанная в Тамбове однодворцем Захарьиным, то Козодавлев писал ему: «Однодворец тамбовский счастливее олонецкого попа, говорившего речь при открытии петрозаводской больницы».

Единственное стихотворение, написанное Державиным во время пребывания его в Петрозаводске, было подражание псалму, озаглавленное «Упование на свою силу» и вызванное, как сам он сообщает, неприятностями его положения; следующие стихи содержат намек на высокомерие Тутолмина:

Он (Господь) кротких в милость принимает
И праведным дает покров;
Надменных власть уничтожает
И грешных низвергает в ров.

Но пребывание в Олонецком крае отразилось в двух позднейших стихотворениях нашего поэта, именно в «Водопаде» описанием Кивача и в «Буре» воспоминанием об опасности, испытанной им на Белом море. Нельзя также не упомянуть, что во время службы его в Петрозаводске в первый раз была напечатана одна из прежних его пьес, написанная еще в 1780 году, именно посвященные Ржевскому стихи «Счастливое семейство», в которых особенно последние куплеты отличаются теплотою. Каким уважением тогда уже пользовалось в литературе имя Державина, показывает похвальный отзыв о «громком прославившемся вновь творце», сопровождавший это стихотворение при появлении его в журнале «Покоящийся трудолюбец». Еще в 1781 году отправлены были от Академии наук три ученые экспедиции в разные пункты России для определения географического положения мест посредством астрономических наблюдений; начальником той из этих экспедиций, которая должна была посетить между прочим Олонецкую губернию, назначен был академик Иноходцев. Известно, что он же в 1774 г. был помощником академика Ловица по такой же экспедиции в Оренбургский край и, застигнутый там ужасами пугачевщины, едва избег несчастной участи своего товарища. Новая экспедиция продолжалась около четырех лет.

В начале августа 1785 года, следовательно, во время отсутствия Державина, губернское правление получило предложение Тутолмина, от 30-го июля, «чтобы во время пребывания отправленной от Академии наук экспедиции в губернском городе Петрозаводске и в местах Олонецкого наместничества со стороны гражданских и земских правительств чинить приказать в следующих ей надобностях зависящие от них пособия». Предложение это было послано к Державину и возвратилось от него с резолюциею: «Принять за известие, и буде какое учинит г. профессор требование касательно до астрономических его наблюдений, то чинить пособие».

29-го августа в правлении слушаны отметки, сделанные Державиным на топографические запросы, присланные «от предводителя экспедиции», академика Петра Иноходцева. В этой бумаге губернатором указано было, от каких мест и лиц по тем или другим запросам следовало требовать сведений, например, от казенной палаты: «Определить число жителей наместничества, означив именно: какого звания, сколько в оном находится, кто какую платит подать и чем», или от нижних земских судов: «Назначить, где есть старых городов оставшиеся развалины или городища, в каких состоят остатках и признаках, и нет ли о таковых древностях по преданию дошедших каких известий». Относительно пункта — «В городах или монастырях, буде есть летописцы, прислать с них копии, за которые Академия заплатить не отречется», — было замечено: «О сем, по многим деланным разведываниям, таких летописцев не имеется». По другим пунктам сказано было ожидать сведения от губернатора; «посему о чем куда надлежит, с приложением запросов, писать в самой скорости и требовать ответов; по которым же пунктам его превосходительством определено выполнить в правлении, то по тем, учиня должное исполнение, господину надворному советнику Иноходцеву неукоснительно доставить». Так как по остальным запросам следует отбирать ответы по всей губернии, а на это потребно немалое время, то «ему, господину надворному советнику, дать знать, что ежели отъезд его в С.-Петербург так скоро воспоследует, что он не будет иметь время дождаться генерального собрания по губернии наименованных в его запросах всех соответствий (т. е. ответов, справок), то имел бы ожидать оных в С.-Петербурге, ибо г. губернатор изволил предоставить себе, по получении в правление, доставить ему оные лично от себя без продолжения времени».

Кроме Иноходцева, Олонецкую губернию почти в ту же пору, также в отсутствии Державина, посетил академик Озерецковский. Любопытно сведение о хозяйственной стороне жизни в тогдашнем Петрозаводске, которое сообщает этот ученый.

«Я был в сем городе в Госпожинки, — говорит он, — и, стоя в судне у пристани, видел, что по утрам привозили туда рыбаки на лодках по большей части ряпушку и соленую палью, которая весьма противный испускала запах; несмотря на то, жители раскупали ее наподхват, так что кто долго проспал, тому вонючей рыбы купить не оставалось. Из сего уже заключить можно, сколь много терпят нужды в съестных припасах служащие там при разных должностях особы, которые, не имея для домоводства никаких заведений, каждый день должны пещись о покупке чего-нибудь снедного».

В должности олонецкого губернатора Державин не пробыл и года, следовательно, говорить о результатах его деятельности на этом посту было бы странно. Впрочем, важнейшие из тогдашних распоряжений его исчислены в его записках.