Вдали от государственных дел

Пятидесятидевятилетний Державин, выйдя в отставку в чине действительного тайного советника, что подтверждалось выданным 20 ноября 1802 г. патентом (см. приложение 1, документ № 12)¹, зажил неторопливой и размеренной жизнью бывшего чиновника высокого ранга. Его дом в Петербурге стал центром литературной жизни столицы. В нём собирались члены литературного общества «Беседа любителей русского слова», сооснователем которого в 1811 г. выступил Державин. Его члены, видные писатели того времени В.В. Капнист, А.Н. Оленин, Д.И. Хвостов, С.А. Ширинский-Шихматов и др., живо обсуждали вопросы русской литературы и языка. Любимым же местом летнего времяпрепровождения Державина была Званка — имение второй жены на берегу р. Волхов в Новгородской губернии. Оно всегда было полно гостей. В Званке Державин создал 60 стихотворений, 5 театральных сочинений, продиктовал свои мемуары². Согласно воспоминаниям его племянницы П.Н. Львовой, друзей, отзывам местных жителей, Державин проявлял себя как заботливый и любящий дядя, чуткий друг, добрый и милосердный помещик. Последнее выражалось в том, что он материально помогал крестьянам, любил общаться с их детьми, раздавая им по будням крендели, а по воскресеньям пряники, выступая своеобразным третейским судьёй при их детских спорах³. Гавриил Романович щедро одарял родных, близких людей любовью, наслаждался природой, праздностью. Известна его любовь к животным — он не расставался со своей комнатой собачкой Тайкой.

По словам Я.К. Грота, Державин, несмотря на уважение государя и монаршей семьи, чувствовал себя забытым и тяготился своей отставкой⁴. Ранний и вынужденный уход с государственной службы явно угнетал Державина, стойкого борца по своей природе. Много позже, в конце 1815 г., он досадовал, что не мог помочь устроиться на государственную службу своему внучатому племяннику В.И. Панаеву, приехавшему из Казанской губернии, так как был «от всего в стороне»⁵.

Тем не менее о нём помнили: признательность и внимание современников к отставному государственному деятелю и поэту выражались в избрании его почётным членом ряда государственных и общественных организаций. Так, в январе 1805 г. Державин стал членом Императорской Российской академии наук (см. приложение 1, документ № 13)⁶, а в июле того же года — почётным членом вольного Общества любителей наук, словесности и художеств (см. приложение 1, документ № 14)⁷. В мае 1812 г. Общество любителей российской словесности, учреждённое в 1811 г. при Императорском Московском университете, также избрало Гавриила Романовича своим почётным членом (см. приложение 1, документ № 15)⁸.

В начале апреля 1813 г. в связи с кончиной А.А. Нартова, президента Императорской Российской академии наук, Державину было направлено письмо лично от министра народного просвещения А.К. Разумовского с предложением временно занять место руководителя этой авторитетной научной организации, почётным членом которой он был⁹. Однако Гавриил Романович вынужден был отказать по причине преклонного возраста и болезни¹⁰. Ранее в августе 1812 г. он был избран почётным членом Санкт-Петербургской духовной академии¹¹ (см. приложение 1, документ № 16)¹². Ректором академии тогда был митрополит Филарет (Дроздов), настоятель Свято-Юрьева монастыря в Новгородской губернии, с которым у Державина были тёплые отношения. Позже он выступил посредником между Державиным и духовной цензурой, которая отказывалась разрешить публикацию стихотворения Державина «Христос» (1814 г.) без значительных переделок. Поэт не соглашался на них, и тогда примирителем выступил архимандрит Филарет, найдя выход в том, чтобы печатать стихотворение, снабдив его в примечаниях ссылками на Ветхий и Новый Завет¹³.

Не забывали о нём и бывшие подопечные. Так, в начале апреля 1806 г. к Державину, «истинному благодетелю», с благодарностью за успешное шестилетнее попечение над имениями, помощь в выплате миллионного долга, сохранение родового имения от продажи писал граф Г.И. Чернышёв¹⁴. Писали ему и чиновники с просьбами о помощи советами в деле административного управления. Например, новгородский губернатор А.В. Васильчиков советовался с Гавриилом Романовичем о своём намерении организовать в губернии казённые суконные фабрики. Державин в декабре 1810 г. отвечал князю в письме, что они убыточны для государства и могли быть созданы только в качестве училищ для распространения ткацкого ремесла в крестьянской среде, обеспечения их и рекрутов готовой одеждой¹⁵.

И в дальнейшем Державин на «заслуженном отдыхе», располагая богатым и разнообразным административным опытом, не терял интереса к проблемам государственного управления. В 1808 г. он составил записку «Примечания о сокращении производства дел в губернском правлении», адресованную, по словам Я.К. Грота, тогдашнему тамбовскому губернатору Д.Р. Кошелеву¹⁶. Он советовал всю делопроизводственную документацию сортировать по категориям. Для этого каждая официальная бумага должна была быть оформлена на листе бумаги соответствующего формата. Регистрацией всех входящих документов занимался секретарь, советники должны были вскрывать конверты и производить отметки на поступивших обращениях о необходимости доклада губернатору. Регистраторы вносили их в особую книгу, присвоив номер и указав дату получения. Дела, которые не требовали дополнительных справок, докладывались губернатору на следующий день, а те, которые требовали уточнений, — на третий день. Советники готовили докладные реестры по входящим делам, каждый по своей части. Некоторые дела они могли решать самостоятельно. Ежедневно велись записи в журнале решённых дел, который подписывали советники и губернатор¹⁷.

Для скорейшего рассмотрения и опубликования особо важных бумаг (о поимке беглых рекрутов, об откупах и подрядах и пр.) при губернском правлении учреждалась должность столоначальника, или повытчика, который вёл журнал подобных бумаг и еженедельно докладывал советникам, те ставили резолюции о публикации или её отклонении. Печатные экземпляры указов и прочих важных бумаг рассылались по присутственным местам в уезды и города. В свою очередь губернское правление должно было следить за своевременным поступлением отчётов и рапортов об исполнении указов, приказов и пр.¹⁸

Губернатор должен был следить, чтобы деньги, выделенные губернскому правлению, расходовались экономно. Например, вместо запечатывания конвертов сургучом, Державин предлагал использовать оттиски печати правления. На сэкономленные деньги следовало поощрять старательных сотрудников¹⁹. В приложении к этой записке помещались формуляры делопроизводственных бумаг²⁰.

Четырнадцать лет вдали от государственных дел были наполнены для Державина творчеством, неустанными думами о судьбе Отечества, сердечным общением с женой, многочисленными племянниками и племянницами, друзьями и приятелями, почётом и уважением современников. Однако не всё было так безоблачно. Во-первых, жизнь омрачалась отсутствием родных детей, а также неудавшейся попыткой передать свою фамилию вначале племяннику второй жены А.Н. Львову, затем своему племяннику П.Н. Миллеру, сыну одной из двоюродных сестёр. Державину удалось лишь завещать родовое имение П.Н. Миллеру, а благоприобретённое — своей второй жене Д.А. Державиной. Причины состояли в том, что по законам тех лет передача фамилии и родового имения в случае отсутствия потомков по мужской и женской линиям свойственнику без письменного отказа кровных родственников по женской линии не допускалась. При жизни Державин по причине недружественных отношений с двоюродными сёстрами Глазатовыми (Глазатыми) и их племянниками их письменных отказов от наследства не получил, также он не оставил письменного распоряжения о передаче после смерти его фамилии кому-либо из двоюродных племянников по женской линии. В силу этого прошение П.Н. Миллера после смерти Гавриила Романовича о передаче ему вместе с родовым имением и фамилии Державина было отклонено²¹.

Во-вторых, много беспокойств доставляло шаткое финансовое положение. Оно было вызвано опрометчивым поручительством за графа Д.А. Зубова, брата екатерининского фаворита князя П.А. Зубова, который участвовал в винных откупах. Зубов был соседом Державина — его дом располагался рядом с державинским на набережной р. Фонтанки в Петербурге. Д.А. Зубов был очень богатым и жадным до наживы человеком, поэтому через поверенных участвовал в нескольких винных откупах одновременно. В результате роковое стечение обстоятельств, обман и махинации компаньонов и поверенных привели к недополучению Зубовым значительных доходов по откупам, появлению недоимок и долгов. Для Державина ситуация осложнялась тем, что он, не зная о недоимках соседа по откупам 1807—1811 гг., предоставил по откупам 1811—1815 гг. в залог свои дома в г. Петербурге, имения в Оренбургской, Казанской, Рязанской и других губерниях, частично имение второй жены в Новгородской губернии, а также находившиеся в его управлении как попечителя имения Виельгорских, внуков графини А.А. Матюшкиной. К моменту совершеннолетия последних Державин рассчитывал уменьшить долги и приумножить их капитал.

Финансовый провал был обусловлен начавшейся войной с Францией, сократившей спрос на алкоголь и вызвавшей непреодолимые препятствия в перевозке грузов. К тому же евпаторийский купец-откупщик Ф. Штиглиц, участник винных откупов Зубова, остававшийся до последнего в г. Москве, перед вторжением французов прихватил общую кассу компаньонов, заявив позже, что деньги были утрачены в пожаре. Общий долг Зубова достиг астрономической суммы — почти 3,5 млн руб. Судебные процессы о взыскании частей долга с компаньонов Евреинова, Огарёва, Таирова и других затягивались. Над залогом Державина нависла угроза секвестра. В апреле 1816 г. Державин в отчаянии написал прошение императору, в котором просил хотя бы отсрочить секвестр, дать возможность погасить долги из иных источников. С ведома государя имения Виельгорских были освобождены из-под ареста, а с Зубова было взято обещание не довести Державина до разорения. Финансовые трудности вынудили экс-министра приостановить издание собственных литературных сочинений.

В день смерти Гавриила Романовича, 8 июля 1816 г., был наложен запрет на имущество Державина, далее следовали его опись и выставление на торги. Секвестр был снят лишь в 1824 г. усилиями его вдовы и благодаря улучшению финансовых дел Зубова после смерти его брата Платона Александровича. В 1832 г. Д.А. Державиной удалось отсудить у Д.А. Зубова ещё и проценты за пользование вверенными залогами²². Указанные обстоятельства значительно подорвали здоровье и жизненные силы старевшего Державина и, вероятно, ускорили его уход из жизни.

Примечания

1. ОР РНБ. Ф. 247. Оп. 2. Д. 10. Л. 1.

2. Морозова Н.П., Морозова Е.В. Материалы к хронике «званской жизни» Г.Р. Державина // Г.Р. Державин и его время: сб. науч. ст. / отв. ред. Н.П. Морозова. СПб., 2011. Вып. 7. С. 128.

3. Львова П.Н. Воспоминания // XVIII век / публикация Е.Д. Кукушкиной. СПб., 1993. Вып. 18. С. 267.

4. Грот Я.К. Жизнь Державина... СПб., 1880. С. 857.

5. Панаев В.И. Воспоминания // Вестник Европы. СПб., 1867. Т. 3. Сентябрь. С. 246.

6. ОР РНБ. Ф. 247. Оп. 2. Д. 11. Л. 1.

7. ОР РНБ. Ф. 247. Оп. 2. Д. 12. Л. 1.

8. ОР РНБ. Ф. 247. Оп. 2. Д. 14. Л. 1.

9. РГИА. Ф. 733. Оп. 14. Д. 10. Л. 1.

10. Сочинения Державина... СПб., 1871. Т. 6. С. 265—266.

11. Санкт-Петербургская духовная академия — одно из высших духовных учебных заведений, основанное в 1721 г.

12. ИРЛИ РАН. Ф. 96. Оп. 11. Д. 66. Л. 1.

13. Протоиерей Максим (Козлов). Жизнеописание святителя Филарета Московского // Портал информационного православного агентства «Русская линия». URL: http://rusk.ru/st.php?idar=20067 (дата обращения: 16.12.2017 г.).

14. Сочинения Державина... СПб., 1871. Т. 6. С. 177—178.

15. Там же. С. 203—206.

16. Сочинения Державина... СПб., 1872. Т. 7. С. 479—488.

17. Сочинения Державина... СПб., 1872. Т. 7. С. 479—483.

18. Там же. С. 483—486.

19. Там же. С. 486—487.

20. Там же. С. 487—488.

21. Дзюбанов С.Д. О попытке Г.Р. Державина передать свою фамилию наследнику // Державин и культура Казанского края: мат-лы Всерос. науч. конф., посв-ой 265-летию со дня рождения Г.Р. Державина. Лаишево, 26—28 июня 2008 г. Казань, 2008. С. 94—100.

22. Дзюбанов С.Д. «Удостойте снисхождения старость мою...» // Г.Р. Державин и диалектика культур: мат-лы Межд. науч. конф. Лаишево, 13—15 июля 2010 г. Казань, 2010. С. 92—100. Он же. «Зачали уже описывать домы и деревни...» (о финансовых проблемах Г.Р. Державина) // Г.Р. Державин и его время: сб. науч. ст. / под ред. Н.П. Морозовой. СПб., 2016. Вып. 11. С. 33—71.