Глава 5. Первопроходец, предтеча, учитель (Г.Р. Державин был первым)

Воскресни, Боже! Боже правых!..

Г.Р. Державин

Параллели или влияние. Видение врагов-друзей у Г.Р. Державина и М.Ю. Лермонтова почти идентично. Ученик приводит рецепт освобождения от них, в отличие от учителя. Жаль, что он не применил его на деле...

Враги нам лучшие друзья;
Они премудрости нас учат.
Но больше тех страшуся я,
Ласкательством меня кто мучат.

Г.Р. Державин

Мои друзья вчерашние — враги,
    Враги — мои друзья,
Но, да простит мне грех Господь благий,
    Их презираю я...
Вы также знаете вражду друзей
    И дружество врага,
Но чем ползущих давите червей?..
    Подошвой сапога.

М.Ю. Лермонтов

Обвинение царей. Великий Г.Р. Державин создал редкое по смелости и дерзкое в отношение властителям, по-видимому, не имеющее аналогов в мире стихотворение «Властителям и судиям». Знатоки, как всегда, трактуют его так, чтобы увести читателя подальше от истины /17/, утверждая с завидной уверенностью, что «содержание заимствовано из 81-го псалма». Возможно, такая трактовка и позволила его опубликовать. В первой его части 44-летний «старик» обвиняет царей в невыполнении своего долга соблюдения законов и защите народа («бессильных» и «бедных»):

Не внемлют! Видят — и не знают!
Покрыты мздою очеса:
Злодействы землю потрясают,
Неправда зыблет небеса.

Во второй части он им открыто грозит смертью и обращается к Богу о свершении суда над ними:

И вы подобно так падете,
Как с древ увядший лист падет!
И вы подобно так умрете,
Как ваш последний раб умрет!

Воскресни, Боже! Боже правых!
И их молению внемли:
Приди, суди, карай лукавых,
И будь един царем земли!

Когда читаешь эти строки, нельзя не вспомнить последние строки и эпиграф стихотворения М.Ю. Лермонтова «Смерть поэта». Шестнадцать его последних строк вызвали бурю страстей, одобрение одних и негодование других и повлияли на дальнейшую судьбу поэта:

Но есть, есть Божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный судия: он ждет;
Он не доступен звону злата,
И мысли и дела он знает наперед...

Отмщение, господарь, отмщенье!
Паду к ногам твоим:
Будь справедлив и накажи убийцу,
Чтоб казнь его в позднейшие века
Твой правый суд потомству возвестила,
Чтоб видели злодеи в ней пример.

То, что вычитывающая демократические идеи Екатерина простила своему полупридворному поэту, никак не мог простить злобный диктатор Николай уже находящемуся под подозрением («Маскарад») молодому поэту-офицеру. Знатоки и тут увидели заимствование эпиграфа из трагедии Ротру «Венцеслав» (Je de Rotron 1609—1650 «Venceslas») /28. Т. 2. С. 17, 181/, который к тому же неверно перевели. Поэт в эпиграфе обращается не к «государю», а к «Господарю», т. е. к Создателю.

Думаю, здесь прямое видение ситуации, которую рассмотрел его предшественник в обобщенном виде. Ученику же оставалась преломить это видение к конкретному событию, что он блистательно и выполнил!..

О полководцах и солдатах. Оригинального видения недалекого корсиканца и талантливого умного русского полководца, любимца М.И. Кутузова, вероятно, вы не встретите ни у кого. Даже у гениального М.Ю. Лермонтова:

О, как велик На-поле-ои!
Он хитр и быстр и тверд¹ во брани;
Но дрогнул, как простер в бой длани
К нему с штыком Бог-рати-он.

Михаил Юрьевич дополнил великого учителя, живавшего в то время, когда происходили героические дела, и знавшего, о чем пишет. Молодой поэт думал о простом русском человеке — солдате, несущем на своих плечах все тяготы нелегкой армейской службы:

Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее темя:
Богатыри — не вы!
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля...

Примечания

1. История показала, что Наполеон был тверд, как кирпич, в своих безумных амбициях, поэтому его доблестные войска при позорном бегстве из России «полюбили» конину, как мусульмане, а те, кому по слабости не доставались мороженые куски погибших животных, превратились в каннибалов, поедая трупы своих сородичей. Слава богу, князю Петру Ивановичу Багратиону (1765—1812), главнокомандующему 2-й армией, не пришлось видеть эту ужасную картину. Прах умершего от смертельного ранения в Бородинском сражении легендарного полководца был упокоен у памятника героям на самом высоком холме Бородинского поля. Прах корсиканского узурпатора, по прихоти которого в сражениях (1804—1815) и после них нашли мученическую смерть около 2,5 млн людей Земли /29. С. 131/, основную часть которых составляли французы, перенесли с островка в океане в душную раку музея Парижа, где он пылится наряду с другими экспонатами. Может быть, это и правильно: смотри, человек, на сокрытого тут безумца-троглодита и не делай так!..