§ 4. Проблема изучения личности писателя в социологическом литературоведении 1920-х — 1930-х гг.

В середине 1920-х гг. особая ситуация в связи с обсуждаемой проблемой сложилась в социологическом направлении (в широком значении этого слова) отечественного литературоведения.

Здесь тоже образовались свои «партии» биографистов и антибиографистов¹. Однако полемика велась совсем не в той плоскости, какая до сих пор рассматривалась в нашей работе: дискутировался не биографический метод как таковой — в его безусловном отрицании сходились и та, и другая враждующие стороны — под вопрос ставилась сама целесообразность изучения личности писателя.

«Антибиографисты» эту целесообразность отрицали. Их лидер В.Ф. Переверзев декларировал изучение «бытия» в качестве единственной цели литературоведческого исследования². Так как личность писателя этим «бытием» полностью детерминирована³ и потому не может играть активной роли в творческом процессе, то ее игнорирование будет только способствовать большей эффективности научного анализа, минимизируя его трудоемкость. По Переверзеву, для познания «бытия» достаточно изучения «системы образов» данного литературного произведения, поскольку ее «закономерность» непосредственно «определяется закономерностями производственного процесса» (Переверзев 1928а: 86). То есть изучение «бытия» предполагается посредством «вычитывания» его «закономерностей» из «системы образов» данного литературного произведения⁴.

Очевидно, что ученый, отрицая биографический метод, точнее говоря, объект его изучения — биографическую личность писателя как конструктивный фактор в анализе явлений эволюционного (литературного) ряда⁵, не отказывается от основополагающего для этого метода принципа каузальности, якобы существующей между литературой и реальностью. Показательно в этой связи, что в концепции Переверзева не находится места автономному литературному ряду. Так, в полемике с Эйхенбаумом Переверзев трансформировал литературоведческий дискурс в дискурс политико-экономический, определив литературу как «надстройку», из которой следует «вычитывать» «базис»⁶.

«Биографисты», опираясь на авторитеты В.И. Ленина, В.Г. Белинского, Г.В. Плеханова и А.В. Луначарского, критиковали Переверзева и его последователей⁷ за игнорирование индивидуальности писателя в социологическом анализе художественного произведения⁸. При этом под индивидуальностью писателя понималась его биографическая личность, взятая в социальном, классовом аспекте. Само собой подразумевалось, что художественные произведения являются полноценными источниками для изучения социальной биографии писателя.

В конце концов, как известно, «переверзевская школа» была разгромлена и в социологическом литературоведении, которое в 1930-е гг. стало называться исключительно марксистским, возобладала точка зрения их критиков. Впрочем, для нашей темы эта информация уже не столь важна, поскольку каузальность между явлениями внелитературной реальности и эволюционным рядом, как было показано выше, сохранялась как принцип исследования в методологии и той, и другой «партии».

Примечания

1. «...как понять, — писал в 1928 году представитель "переверзевской школы" У. Фохт, — что в последнее время как будто даже среди материалистов-литературоведов мы имеем две противоположные враждующие между собой "партии" биографистов и антибиографистов?» (Фохт 1928: 26).

2. «В основании художественного произведения лежит не идея, а бытие, стало быть литературоведческое исследование и должно обнаружить не идею, а бытие, лежащее в основании поэтического явления» (Переверзев 1928: 11). Под «бытием» ученый понимал «социально-экономический процесс», детерминирующий и «житие людей, и их сознание, и поэтическое творчество» (Переверзев 1928: 12).

3. «Человек <...> со всеми своими потрохами, со всем своим нутром, есть продукт социального бытия, продукт производственного процесса» (Переверзев 1928а: 87), — заявлял Переверзев на конференции преподавателей русского языка и литературы, состоявшейся 23—28 января 1928 года в Москве. Материалы этой конференции были затем опубликованы в журнале «Родной язык и литература в трудовой школе» (1928. № 1).

4. Тезисы Переверзева развивал У. Фохт в статье «Биография в литературоведении» (1928). См.: Фохт 1928.

5. См. в этой связи рассуждение Переверзева по поводу отношения литературоведов-марксистов к биографическому методу: «Марксизм порывает с традицией биографического метода. Биографии имели огромное значение для тех исследователей, которые подходили к литературе, к литературным фактам, литературным явлениям как к продукту творческой деятельности одного лица, которые видели в литературном факте изображение и отражение жизни и бытия — психологического и материального — отдельного художника. Совершенно естественно, что литературоведение, державшееся чисто индивидуалистического понимания литературного процесса, уделяло такое колоссальное внимание личности, биографии творца, писателя. Для марксиста-литературоведа биография теряет всякий смысл, всякое значение» (Переверзев 1928а: 87).

6. См.: Михайлов А. 1929-. Имеется в виду статья Переверзева «"Социологический метод" формалистов» (1929). Для отношения Переверзева к биографическому методу также характерно видимое противоречие между его декларативными заявлениями и литературоведческой практикой. Например, его перу принадлежит краткая биография Ф.М. Достоевского, опубликованная в виде вводной главы в монографии «Ф.М. Достоевский» (1925). Кстати говоря, эта книга вышла в госиздатовской серии «Биографическая библиотека». Рапповский критик И.С. Гроссман-Рощин, впервые обративший внимание на указанное противоречие, привел также ряд выдержек из данной работы ученого, свидетельствующих о ее биографическом характере. См.: Гроссман-Рощин 1928: 23—24.

7. Аналогичные взгляды были также у П.С. Когана и О.М. Брика. См. критику этих взглядов с «умеренно-социологических» позиций в книге П.Н. Сакулина «Социологический метод в литературоведении» (1925). См. Сакулин 1925: 128—138. Г. Лелевич критикует Когана и Переверзева как союзников в вопросе о биографии писателя. См.: Лелевич 1926.

8. См.: Лелевич 1926; Кубиков 1928; Полянский 1928; Гроссман-Рощин 1928. В. Полянский критикует «антибиографизм» как тенденцию в социологическом литературоведении, без упоминания конкретных фигур.