«Лебедь по поднебесью, мотылек над землей, всякому свой путь»

«Полёт в Беспредельность уже есть лебединые крылья. Так недаром сложилось название «Лебедь»¹.Лебединые крылья символизируют Женское Начало Вселенной. В Высших Духовных Сферах так называемые крылья Алаи, Вселенской Души — божественной и грациозной Лебёдушки, как символа Божественной Мудрости, являются Носителем, Проводником Божественного Луча Брамы-Творца при просыпании Вселенной к творчеству, Манвантаре, после сна, Пралайи. Лебёдушка — её грациозность, красота и чистота указывает на полное духовное устремление Вселенной, на развитие по Красоте с постоянной Весной. В настоящее время это приближение к Золотому Веку под созвездием Водолея.

Алайя, «Мировая Душа» или «Вселенская душа», пламя которой вездесуще, есть Вселенское Бытие, или отражение Абсолюта. Эта божественная сущность своими энергиями напитывает, одушевляет и наполняет всё, от мельчайшего атома материи, вплоть до человека и бога. «В некотором смысле это есть «семипокровная матерь» станц «Тайной Доктрины», сущность семи планов восприятия. В своем высшем аспекте — это нирвана, низшем — астральный свет. Она огненной, эфирной природы в объективном мире форм (в этом случае — эфир), и божественной и духовной в ее трёх высших планах»². Крылья означают утонченную материю Святого Духа. Лебедь, Лебединая Богиня энергетически связана излучениями с северным созвездием Лебедя на Млечном Пути и с энергетикой человеческой монады, божеской искрой в сердце человека.

Если Христос воплощался в земных телах как ипостась Любви Творца, приходя в самые трудные времена для человечества с призывом к любви и единению, то Женское Начало являлось в земных сферах как белая небесная Дева. Это ведущее Начало вселенной в образе целомудренной женщины напитывает жизненной энергией духовный принцип человечества. Над многими городами Мира земляне видели этот величественный и мироточивый Образ.

Высшие планетарные Духи, Духи Солнечной Системы, Коганы Галактики почитают это Высшее Начало Вселенной — женское более утончённое Начало, как Энергии Святого Духа. Они принимают эти утончённые энергии с любовью, преклоняются перед Ее чистотой.

Лебедь — это многогранный символ свободной души целиком наполненной любовью, жизненной энергией, способной странствовать по небу в образе свободно парящей величественной птицы. Лебедь по поднебесью, мотылёк над землёй, всякому свой путь.

Лебедь — это символ возрождения и чистоты, целомудрия и гордого одиночества, мудрости, пророчества, творчества, женственности и справедливости, то есть полного совершенства. Народная мудрость напоминает о «лебединой верности», «лебединой песне» — последнем слове переходящего в иномир, предсмертном или последнем произведении писателя, слагает сказки, сказания о гусях-лебедях. Известен миф средневековья о лебедином рыцаре, появлявшемся в лодке из неведомой страны и затем через некоторое время исчезающий в поэмах о Лоэнгрине. Может быть, это и Гонец с картины Н.К. Рериха «Гонец. Восстал род на род».

Г.Р. Державин поведал о величии этого символа в стихотворении «Лебедь». Тема бессмертия души и творений его выразилась в метафорическом образе красивейшей птицы, отождествляющейся с бессмертием души и «пеньем» в сочинениях стихотворца.

Необычайным я пареньем / От тленна мира отделюсь, / С душой бессмертною и пеньем, / Как лебедь, в воздух поднимусь. В двояком образе нетленный, — Автор поясняет: В двояком образе нетленный, то есть по бессмертной душе и по сочинениям. Не задержусь в вратах мытарств; / Над завистью превознесённый, / Оставлю под собой блеск царств. Да, так! Хоть родом я не славен, / Но, будучи любимец муз, / Другим вельможам я не равен, / И самой смертью предпочтусь. Не заключит меня гробница, / Средь звёзд не превращусь я в прах, — Автор поясняет: Средь звезд не превращусь я в прах. — Средь звёзд, или орденов совсем не сгнию так, как другие. Но, будто некая цевница, / С небес раздамся в голосах. И се уж кожа, зрю, перната / Вкруг стан обтягивает мой; / Пух на груди, спина крылата, Лебяжьей лоснюсь белизной. Лечу, парю — и под собою / Моря, леса, мир вижу весь; / Как холм, он высится главою, / Чтобы услышать богу песнь. / Чтобы услышать богу песнь. — Здесь автор разумеет оду «Бог», им написанную.

С Курильских островов до Буга, / От Белых до Каспийских вод / Народы, света с полукруга, / Составившие россов род. Со временем о мне узнают: / Славяне, гунны, скифы, чудь, / И все, что бранью днесь пылают, / Покажут перстом — и рекут, «Вот тот летит, что, строя лиру, / Языком сердца говорил / И, проповедуя мир миру, / Себя всех счастьем веселил. — Автор поясняет: И, проповедуя мир миру, / Себя всех счастьем веселил». — Сими двумя стихами означает автор, что он сочинил миролюбивые правила третейского совестного суда, которые хотя императором Александром были благосклонно приняты во время его отправления должности министра юстиции, но чрез пронырства его завистников в свет не вышли. Прочь с пышным, славным погребеньем, / Друзья мои! Хор муз, не пой! / Супруга! облекись терпеньем! / Над мнимым мертвецом не вой.

В стихотворении «Памятник» поэт также говорит: о бессмертии души: Так! — весь я не умру; но часть меня большая, / От тлена убежав, по смерти станет жить.

Далее, накануне ухода в мир иной в 1916 году: Буду я, буду бессмертен! Полигимнии.

О Муза! возгордись заслугой справедливой, / И презрит кто тебя, сама тех презирай; / Непринуждённою рукой, неторопливой, / Чело твоё зарёй бессмертия венчай. Памятник.

Увы! лишь в свете вспоминаньем / Бессмертен смертный человек: / Нарцисс жил нимфы отвечаньем, — / Чрез муз живут пииты ввек. / Пусть в персть тела их обратятся, / Но вновь из персти возродятся, / Как ожил Пиндар и Омир / От Данта и Петрарка лир. / Так, знатна часть за гробом мрачным / Останется ещё от нас. Эхо.

Отколе, чувств по насыщенье, / Объемлет душу пустота? / Не оттого ль, что наслажденье / Для ней благ здешних — суета, / Что есть для нас другой мир, краше, / Есть вечных радостей чертог? / Бессмертие — стихия наша, / Покой и верх желаний — Бог! Бессмертие души.

«Ничто не возвращается, но все стремится беспредельно. Счастье именно в Беспредельности»³.

Превращение в лебедя может быть истолковано как реинкарнация — неисчислимые воплощения души, высказанная многими мудрецами, в том числе и Платоном, на которую активно ориентируется русская поэтическая традиция. Скользим мы бездны на краю, / В которую стремглав свалимся; / Приемлем с жизнью смерть свою, / На то, чтоб умереть, родимся. <..> Жизнь есть мгновенный дар; / Устрой её себе к покою / И с твоей душою / Благословляй судеб удар. На смерть князя Мещерского.

Не стоит хвал, любви, но паче слёзно / Само-блестяще на земли житьё; / Но там, но там с тобой цветёт любезно / Отечество моё. Надежда.

Чувствознание, свойственное высоким сущностям, таким как Державин, предопределяющее границы доверия, есть «Птица Жизни — светлый лебедь. <...> Определение этой границы не подлежит человеческому слову, её можно непреложно чувствовать, но отмерить физическими мерами нельзя»⁴. С законом реинкарнации связано понятие о переходе в иномир. Не задержусь в вратах мытарств. Державин напоминает: Как у католиков признается чистилище, — в греко-российской церкви мытарства или заставы, из духов состоящие, где умершие души должны дать отчет в злых и добрых своих делах добрым и злым духам по имеющимся у них записным тетрадям. Другим вельможам я не равен, / И самой смертью предпочтусь. / Не заключит меня гробнице, / Средь звёзд не превращусь я в прах, Державин утверждает в пояснениях: Средь звёзд, или орденов совсем не сгнию так, как другие, утверждая вечность существования его нетленной души. <..> Над завистью превознесёный, / Оставлю под собой блеск Царств. Лебедь.

Василий Андреевич Жуковский символическое стихотворение «Царскосельский лебедь» назвал «стихотворной биографией». С полной вероятностью его можно отнести и к Г.Р. Державину, имеющему серебристую ауру, как он пишет, подобно Луне. Он верно служил трём императорам. Недавний солдат стал кабинет-секретарём при императрице Екатерине II, 1791, президентом коммерц-коллегии, 1794, вторым министром при государственном казначействе,1800, и при последнем взлёте, при Александре I, министром юстиции, 1802.

Лебедь белогрудый, лебедь белокрылый, / Как же нелюдимо ты, отшельник хилый, / Здесь сидишь на лоне вод, уединённых! / Спутников давнишних, прежней современных / Жизни, переживши, сетуя глубоко, / Их ты поминаешь думой одинокой! / Сумрачный пустынник, из уединенья / Ты на молодое смотришь поколенье / Грустными очами; прежнего единый / Брошенный обломок, в новый лебединый / Свет на пир весёлый гость не приглашённый, / Ты вступить дичишься в круг неблагосклонный / Резвой молодёжи. На водах широких, / На виду царевых теремов высоких, / Пред Чесменской гордо блещущей колонной, / Лебеди младые голубое лоно / Озера тревожат плаваньем, плесканьем, / Боем крыл могучих, белых шей купаньем; / День они встречают, звонко окликаясь; / В зеркале прозрачной влаги отражаясь, / Длинной вереницей, белым флотом стройно / Плавают в сиянье солнца по спокойной / Озера лазури; ночью ж меж звёздами / В небе, повторённом тихими водами, / Облаком перловым, вод не зыбля, реют / Иль двойною тенью, дремля, в них белеют; / А когда гуляет месяц меж звездами, / Влагу расшибая сильными крылами, / В блеске волн, зажжённых месячным сияньем, / Окружённы брызгов огненных сверканьем, / Кажутся волшебным призраков явленьем — / Племя молодое, полное кипеньем / Жизни своевольной. Ты ж старик печальный, / Молодость их образ твой монументальный /Резвую пугает; он на них наводит / Скуку, и в приют твой ни один не входит. / Гость из молодёжи, ветрено летящей / Вслед за быстрым мигом жизни настоящей. /Но не сетуй, старец, пращур лебединый: / Ты родился в славный век Екатерины. / Был её ласкаем царскою рукою, — / Памятников гордых битве под Чесмою, / Битве при Кагуле воздвиженье зрел ты; / С веком Александра тихо устарел ты; / И, почти столетний, в веке Николая / Видишь, угасая, как вся Русь святая / Вкруг царевой силы, — вековой зелёный / Плющ вкруг силы дуба, — вьётся под короной / Царской, от окрестных бурь ища защиты. Дни текли за днями. Лебедь позабытый / Таял одиноко; а младое племя / В шуме резвой жизни забывало время... / Раз среди их шума раздался чудесно / Голос, всю пронзивший бездну поднебесной; / Лебеди, услышав голос присмирели / И, стремимы тайной силой, полетели / На голос: пред ними, вновь помолоделый, / Радостно вздымая перья груди белой, / Голову на шее гордо распрямлённой / К небесам подъемля, — весь воспламенённый, / Лебедь благородный дней Екатерины / Пел, прощаясь с жизнью, гимн свой лебединый! / А когда допел он — на небо взглянувши / И крылами сильно дряхлыми взмахнувши — / К небу, как во время оное бывало, / Он с земли рванулся... и его не стало / В высоте... и навзничь с высоты упал он; / И прекрасен мёртвый на хребте лежал он, /Широко раскинув крылья, как летящий, / В небеса вперяя взор, уж не горящий.

На Млечном Пути раскинуло свои широкие крылья величавое созвездие Лебеди.

Земная жизнь — ристалище самосовершенствования, трансмутация покровов монады, освобождение огня сердца, который своим магнитом, своим светом соединяет все мировые строения. Вечного странника Державин называет по-разному Частица целой я вселенной. <...> Когда дерзну сравнить с тобою, /Лишь будет точкою одною: / А я перед тобой — ничто. / <...> / Как капля в море опущена. Бог.

«Огненная сущность вечна и неизменна, но сознание или душа, собирающаяся из энергий, накопленных вокруг основного огненного ядра, нарастает и изменяется. Так, наше огненное зерно духа есть вечный носитель постоянно сменяющихся форм и выражений, порождающий в своем прохождении через разные сферы и миры, непрестанные причины и следствия, складывающиеся в определенную форму предопределения. Знание закладываемых причин поможет творить сознательное предопределение или же судьбу»⁵.

В течение Манвантары Книга Жизни индивидуальности заполняется разнородными энергиями, качествами побуждений. В ней записана каждая энергия, движимая импульсом духа. Качество энергий предопределяется кармическим следствием. «Сердце несёт в себе все отпечатки Книги Жизни. Сердце несёт в себе красоту бытия и беспредельное постижение. Истинно, достижение сердца утверждает все возможности. Истинно, достижение сердца куёт все лучшие ступени»⁶.

Творчество, искания, уяснение служения Общему Благу отражается на лучших её страницах, ведёт к осознанию Космического Магнита, познанию основ высшего бытия. В огненном устремлении дух получает ответную вибрацию, и творит с Космосом. Так устанавливается высшая согласованность, и жизнь пространства звучит красотою. «При завершении одной из Манвантар, при просмотре Книги Жизни каждой индивидуальности в некоторых таких книгах будут отсутствовать целые страницы, в которых индивидуальность не могла через своё частичное проявление в личности вобрать жатву высших энергий питающих её»⁷.

Державин предается размышлениям о Книге Жизни в стихотворении «Альбаум»:

Когда земны оставишь царствы, /Пойдёшь в Эдем, иль Элизей, / Харон вопросит иль мытарствы / Из жизни подорожной сей, — / Поэтов можешь одобренья / В альбауме твоём явить, / Духам отдав их для прочтенья, / Пашпорт ими заменить. / По них тебя узнают тени, / Кто ты и в свете как жила; / Твои все чувствы, помышленьи / Раскроются, как солнцем мгла. / Тогда ты можешь оправдаться, / И ах! — иль обвиненной быть, / В путь правый, левый провождаться. / Святой иль окаянной слыть: / Тогда черта, взгляд, вздох, цвет, слово / Сей книги записной в листах / Духовно примут тело ново / И обличат тебя в делах, / Во всех часах твоих, мгновеньях; / Ты станешь на суде нагой, / В поступках, мыслях и движеньях / Мрак самый будет послух твой. / Поэт, тебя превозносивший, / Прямым заговорит лицом, / Порок иль добродетель чтивший / Своим возопиет листом. /Лист жёлтый, например, надменность / Явит, что гордо ты жила; / На синем — скупость вскрикнет, ревность, / Что ты соперниц враг была; / На сребряном — вструбит богатство, / Что ты в свой век прельщалась им; / На тёмном — зашипит лукавство, / Что в грудь вилась друзьям твоим; / На алом — засмеётся радость, / Что весело любила жить; / На розовом — воспляшет младость, / Что с ней хотела век свой длить; / На глянцеватом — самолюбье / Улыбкою своей даст знать, / Что было зеркало орудье / Красот твоих, дабы прельщать; / Надежда на листках зелёных / Шепнет о всех твоих мечтах; / На сереньких листках смиренных / Печаль завоет во слезах. / Но гений, благ твоих свидетель, / На белых листьях в блеске слов / Покажет веру, добродетель / И беспорочную любовь.

В стихотворении «На ворожбу»» Державин наставляет: Не любопытствуй запрещённым / Халдейским мудрованьем знать: — Автор поясняет: Халдейским мудрованьем знать: — Астрологией, ибо первые халдеи изобрели как астрономию, так и астрологию. / Какая есть судьба рождённым / И сколь нам долго проживать? / Полезнее о том не ведать / И не гадать, что будет впредь; / Ни лиха, ни добра не бегать, / А принимать, что ни придет.

Пусть боги свыше посылают /Жестокий зной иль лютый мраз; / Пусть бури грозы повторяют / Иль грянет гром в последний раз, — / Что нужды? — Будь мудрей, чем прежде; / Впрок вин не запасай драгих; / Обрезывай крыле надежде / По краткости ты дней своих.

Так! — Время злое быстротечно, / Летит меж тем, как говорим; / Щипли ж веселие сердечно / С тех роз, на кои мы глядим; / Красуйся дня сего благими, / Пей чашу радости теперь; / Не льстись горами золотыми / И будущему дню не верь.

Примечания

1. Учение Живой Этики. Мир Огненный. 3, 481.

2. Блаватская Е.П. Теософский словарь. «Сфера». М., 1998. С. 43.

3. Учение Живой Этики. Мир Огненный. 1, 481.

4. Учение Живой Этики. Мир Огненный. 1, 637.

5. Рерих Е.И. Письма. М., 2001. Т. 3. С. 599.

6. Учение Живой Этики. Беспредельность, 907.

7. Рерих Е.И. Письма. М., 2006. Т. 6. С. 26.