От редактора

Гаврила Романович Державин был первым у нас поэтом, кого современники еще при жизни называли гением, вдохновенным и независимым, который велик не только «в вещах великих», но и «обыкновенные вещи» представляет в «новом и совершенном виде»¹. О своенравном «пиитическом» гении Державина, которому «вся природа ... покорна»², — писал П.А. Вяземский. Каждое стихотворение Державина, отмечал Н.А. Полевой, «есть доказательство его гения, самобытного, неистощимого, разнообразного», «бессмертного»³. А молодой В.Г. Белинский не мог сдержать своего восторга: «... мы имеем в Державине великого, гениального русского поэта...»⁴.

В наше время Державина редко кто называет гением, больше — великим. Но можно быть великим писателем и не быть гением. Гений — это не атрибут величия и не просто «высшая творческая способность», как отмечено во всех словарях, а дар открывать новое, до того никому неизвестное, неведомое, о существовании которого даже не догадывались, что дано не каждому великому писателю.

Стремление разобраться в природе гения, понять, что же дает право считать того или иного писателя гениальным (выявлять среди писателей гениев — одна из главных задач критики) — характерно уже для Белинского. «Гений, — писал он в ноябре 1834 г. во время работы над «Литературными мечтаниями», — создает оригинально, самобытно, т.е. воспроизводит явления жизни в образах новых, никому не доступных и никем не подозреваемых...» (1,105). «...гений, — повторяет в марте 1835 г., — творит образы новые, никем даже не подозреваемые, не только что не виденные...» (1,156). И в сентябре 1842 г. подытожит: «...новый гений открывает миру новую сферу в искусстве...» (6,287).

С этой точки зрения Державин действительно гений. Он открыл новую сферу в искусстве, новый предмет творчества и художественного вдохновения — поэзию русской жизни. И первым это почувствовал, хотя и выразил другими словами, Белинский, отметив, что Державину удалось выразить «дух русского XVIII века, когда великолепие, роскошь, прохлады, пиры, казалось, составляли цель и разгадку жизни» (6,625).

Это открытие Державина обозначило магистральную линию в развитии нашей литературы, предопределив появление А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, М.Ю. Лермонтова, А.В. Кольцова и других писателей, в творчестве которых получила свое отражение поэзия и проза русской жизни XVIII-XIX вв., а также писателей XX в., черпавших свое вдохновение в поэзии и прозе нашей жизни того столетия.

На это открытие Державина обратили внимание совсем недавно. Оно еще только становится предметом изучения. Говорится о нем и в настоящем труде, где рассматриваются самые разные стороны наследия нашего гениального поэта. Труд создан литературоведами Москвы, Санкт-Петербурга, Казани, Кишинева, Иванова.

Примечания

1. Патриот. 1804. T. III. Кн. 2. С. 284-285.

2. Вяземский П.Л. Сочинения: В 2 т. Т. 2. М., 1982. С. 11.

3. Полевой Н.А., Полевой Кс.А. Литературная критика. Л., 1990. С. 138, 171.

4. Белинский В.Г. Полн. собр. соч.: В 13 т. Т. 1. М., 1953. С. 50. Далее ссылки на это издание в тексте с указанием тома и страницы.