«Бессмертие души моей»

«Вся Природа, от атома и до её венца человека, представляет собой бесконечное сочетание вибраций, исходящих из различных фокусов, центров или тел, — называйте их, как хотите, — наполняющих всё беспредельное Пространство и стремящихся к совершенствованию в велении бытия бесконечного. Таким образом, и человек, будучи микрокосмом Макрокосма, является конгломератом самых различных вибраций (ритмов). По мере того как человек совершенствуется, его вибрации повышаются и становятся соответственно более или менее сгармонизированными в своём ритме, и он может уже значительно улучшить свой физический организм, если он был даже поврежден от рождения, в силу наследственности или иных причин»¹.

Человечество является стражем на дозоре, сдерживающим мысленным творчеством натиски хаоса на планету, «...люди могут составить мысленное сокровище, которое в ритме с Космосом даст новую эру»². Мыслями человек ткёт свою ауру. Самоотверженная, восторженная мысль физически изменяет ауру и может вызвать лучи оплечий. Энергии из невидимых становятся зримыми. «Огонь может кристаллизоваться, но его обычное состояние может быть характеризовано как Свет»³. Каждая благодатная мысль создаёт кристаллы рингсэ, «отлагаемый явлением благодати»⁴. «Радуга есть символ синтеза. Разве добродетель не является синтезом качеств? Можно в каждом древнем символе найти непредсказуемую истину. <...>... добродетель не есть просто доброе деяние. Лишь созвучия напряжения лучших качеств дают синтез восхождения»⁵. Сердце мудреца, наполненное высокими вибрациями добра, непрестанно излучает благодать. «Так и солнце не шлёт преднамеренных лучей <... > Сердце добра сеет вокруг себя здоровье, улыбку, духовное благо»⁶. Читаем у Державина: Но добродетель красотой / Своею собственной сияет; / Пускай несчастье помрачает, / Светла она сама собой... Облако.

«Если каждая клетка заключает целое мироздание, то каждый человек есть прообраз создателя при всей Беспредельности. Как нужно научиться почитать Духа Святого!»⁷. Его сознание также развивается, эволюционирует. Когда условия жизни Земли были грубы, нужно было увлечь дух в высшие сферы. Вначале первенствовал глаз Брамы, третий глаз, который сменился торжеством Кундалини, увлекающий своей радугой вверх. Настало время синтеза действия центров, что связано с развитием шестого чувства — чувствознания. Сокровище чувствознания заключается в Чаше в виде изумительных кристаллов рингсэ. Потому к двум источникам добавляется третий центр. Чаша, давно замолкшая, снова оживёт и человечество пойдёт по новому пути.

«Кто может осознать дополнение Чаши к Кундалини, тот поймёт как отец поручает сыну земное царство. Кундалини — отец, зачинатель восхождения. Чаша — сын, отцом пробуждённый. Кто знает начало отца, тот при смене рас познает сына. С Чашей подвига — действие. То ничто не оставлено, но усилено. Пусть глаз Брамы будет естественным дополнением этого состояния»⁸. Накопления Чаши дадут возможность сопоставить прошлое с будущим.

Радужное свечение ауры указывает на стремление духа в мир огненный. Она — символ синтеза напряжения всех центров человека. «Из составных частей развития аур особенно трудно видеть насыщенный зелёный и благородный рубиновый. Два противоположения — изумруд и рубин. Первый есть синтез, второй есть самоотверженность подвига, <... > но чистыми можно видеть их редко, как редко бывают синтез и подвиг. Изумруд ближе к Чаше, рубин — к глазу Брамы»⁹, «...сердечные огни, которые кому-то показываются пурпуровыми, но другим фиолетовыми или лиловыми и зависят как от состояния ауры, так и от физического здоровья. Но эти различия не меняют сущности огней»¹⁰. Чувствознание синтезирует действия земного существования. «Сокровище чувствознания заключается в Чаше, потому к двум первоисточникам следует добавить ещё расцвет третьего центра. Пусть радуга кундалини увлекает вверх. <...> Пусть глаз Брамы будет естественным дополнением этого состояния»¹¹.

Человека, центры которого излучают радужное свечение, в древних рукописях сравнивают с цветущим садом. «Одно сердце представляет целый цветник, ибо многие центры горят самыми различными цветами. Излучение человека состоит из сочетания различных свечений, которые дают сложный общий тон. <...> Некоторые сердечные центры вспыхивают лишь при сообщении с надземным миром; такие центры называются путниками в надземный мир. <...> Лишь при высоком экстазе можно заметить гармоничное свечение всех центров, но такое напряжение не может быть часто, иначе сгорит тело. Мыслитель говорил: «Цените человека, как сад божественный»¹².

Песнь Огня: лучи, звезды, лотосы огненные, цветы — это проявления огненной ауры Светоносца, ступени мужественного самоотверженного восхождения. «Огненную ауру можно считать настоящим показателем Огненного Мира»¹³.

Размышления о границах ауры найдём у Державина — от капли зари до спокойного стеклянного озера через жемчужный ручеек, реку или взморье:

Как светятся блески / На розе росы, — / Так милы усмешки / Невинной красы. / Младенческий образ — / Вид в капле зари. А быстро журчащий / Меж роз и лилей, / Как перлом блестящий / По лугу ручей, — / Так юности утро, играя, течёт. Река ж или взморье / Полдневной порой / Как в дол или взгорье / Несётся волной, — / Так мужество бурно / Страстями блестит. Но озеро скляно, / Утихнув от бурь, / Как тихо и важно / Чуть кажет лазурь, — / Так старость под вечер / Стоит на клюке. Сколь счастлив, кто в жизни / Все возрасты вёл. / Страшась укоризны / Внутрь совести, зол! / На запад свой ясный / Он весело зрит. Четыре возраста.

Цветовая палитра сверкающих граней кристаллов психической энергии все трех миров АУМ — рингсэ изумительно красива и разноцветна: красные, пурпуровые, синие, бирюзовые, фиолетовые, зёленые, жёлтые, «но, приближаясь к сердцу, они теряют окраску. Кристалл сердца белый, бесцветный»¹⁴ подобно алмазу или горному хрусталю. «Пламя, как кристалл светлый стоит на страже. Оно напряжено пурпуром»¹⁵. Державин был подобен Огненному ангелу «с опаленными крылами. Когда он устремляется на спасение мира, его фосфорные крылья черкают о скалы земные и опаляются, и обессиливают Ангела. Так показано разительное различие между мирами земным и огненным»¹⁶.

«Я здесь живу», — но в целом мире / Крылата мысль моя парит; / «Я здесь умру», — но и в эфире / Мой глас по смерти возгремит. — / О если б стихотворство знало / Брать краску солнечных лучей, — / Как ночью бы луна, сияло / Бессмертие души моей. Бессмертие души.

Аура поэта серебристая — синтез цветовой палитры, и Державин сравнивает её с сиянием Луны в ночи. И воспарит она в Мир Огненный, синий эфир, где всё творится «крылатой» мыслью. «Чтобы получить и принять Огонь, как путь Иерархии, как путь любви и сострадания, нужно утвердиться всем сердцем бесповоротно; только так малые звёзды обратятся в пылающие громады¹⁷. Он сердцем принял Огонь, как путь Иерархии, как путь любви и сострадания, и Его Высшее Эго уже обратилось в пылающую громаду. «Космический Магнит есть связь с Высшими Мирами в велении бытия. Так сердечная связь с сердцем и сознанием Высшего Иерарха нашей планеты вводит нас в мощный поток Космического Магнита. Эта эволюции имеет начало в Космическом Магните»¹⁸.

Правдивость, любовь, добродетель совесть, по убеждению Державина, — сердечные качества человеческой личности, побуждающие к творчеству и составляющие его счастье и доблесть.

Что слава! — Счастье нам прямое / Жить с нашей совестью в покое. Мой истукан.

Моё желание: предаться / Всевышнего во всем судьбе, / За счастьем в свете не гоняться, / Искать его в самом себе. На Новый год.

Или — Я любил чистосердечье, / Думал нравиться лишь им, /Ум и сердце человечье /Были гением моим. Признание.

Или — Кто сердце чисто, совесть праву /И твёрдый нрав хранит в свой век / И всю свою в том ставит славу, / Что он лишь добрый человек. Видение Мурзы.

Или — Мне добрая приятна слава, / Хочу я человеком быть, / Которого страстей отрава / Бессильна сердце развратить, / Кого ни мзда не ослепляет, / Ни сан, ни место, ни блеск порфир; / Кого лишь правда изучает, / Любя себя, любить весь мир / Любовью мудрой просвещённой, / По добродетели священной. <...> Легко злом мир греметь заставить, / До Герастрата только шаг; / Но трудно доблестью прославить / И воцарить себя в сердцах: / Век должно добрым быть нам тщиться, / И плод нам время даст одно; / На зло нам только бы решиться, / И в миг соделано оно. / Редка на свете добродетель, / И редок благ прямых содетель. Мой истукан.

Или — Если где вельможам властным / Смел я правду брякнуть вслух, — / Мнил быть сердцем беспристрастным / Им, царю, отчизне друг Признание.

Или — Не собой блистал я — богом; I Вне себя я бога пел. Признание.

Или — В сердечной простоте беседовать о боге / И истину царям с улыбкой говорить. Памятник.

Или — Но пусть им здесь докажет муза, / Что я не из числа льстецов; / Что сердца моего товаров / За деньги я не продаю / И что не из чужих амбаров / Тебе наряды я крою. / Но венченосна добродетель! Державин поясняет: Сим показывает автор, что ниоткуда он не занимал мысли свои, писавши сии стихи, как из её добродетели. Видение Мурзы.

Великие Учителя напоминают, что никогда ни один человек не находил Бога с помощью интеллекта, но путь, идущий из сердца, всегда прям и широко открыт. Добро есть Бог в проявлении.

«Как прозрение за какими-то пределами открывается огненная область. Не определить её временем, не указать причину возникновения, ибо слишком в неземных мерах огненная стихия. Но если мы видим её и в грубых проявлениях, и в очень тонких, значит, даже наше плотное бытие может предвосхищать сферу высшую. Приобщение огненное незабываемо, если бы хоть однажды свершилось. Так собёрем мужество для восхождения»¹⁹.

«Поэт может писать песнь, как небо открывается сомкнутым очам»²⁰. Державин сумел в поэзии выразить мысли о мироздании, вызываемые тончайшими чувствами, и донести до нас через струны своего сердца песнь Беспредельности.