|
|
ПредисловиеВ самой солидной и самой распространенной дореволюционной «Истории русской литературы», вышедшей в 1913 году четвертым изданием, сказано, что после статей Белинского «Державин сохраняет за собою только исторический интерес»1. Но не Белинский виноват в том, иго Державин был во второй половине XIX века «разжалован» из поэтов, хотя, действительно, всеобщее охлаждение к Державину произошло после веских слом, сказанных великим критиком. Белинский, относившийся к Державину не так восторженно, как критики-романтики (например, Николай Полевой), и отделявший в его поэзии «художественность» от «риторики», видел значение Державина в том, что он первым в русской поэзии выразил любовь к жизни, к ее чувственным радостям, к ее живописному облику, любовь к русской природе, первым поэтически выразил «русский XVIII век». Историки литературы конца XIX века вообще перестали заниматься Державиным-поэтом, сосредоточив свое внимание на изучении его биографии и служебной деятельности. Новое открытие Державина-поэта произошло в XX веке. Его открыли поэты (Брюсов, позднее акмеисты), которые обновляя поэтические традиции, обратились к XVIII веку и обнаружили в поэзии Державина неисчерпаемый запас поэтических богатств. Недаром раннего Маяковского не раз сравнивали с Державиным. В 1924 году Ю.Н. Тынянов писал, что «Маяковский возобновил грандиозный образ, где-то утерянный со времен Державина. Как и Державин, он знал, что секрет грандиозного образа не в «высокости», а только в крайности связываемых планов, — высокого и низкого, в том, что в XVIII веке называли «близостью слов неравно высоких», а также «сопряжением далековатых идеи»2. Поэтическое освоение Державина способствовало обращению к его творчеству и советской науки о литературе3. Наиболее полно и всесторонне новый подход к творчеству Державина обосновал Г.А. Гуковский. Согласно его точке зрения, Державин выступил как наследник и разрушитель классицизма в русской поэзии. Сделав основой своего творчества не отвлеченный идеал разумного и прекрасного, — каким руководствовалась, по мнению Г.А. Гуковского, литература классицизма, — а идею личности и принцип «индивидуальной выразительности» как стилевое воплощение этой идеи, Державин стал основоположником русской предромантической поэзии. Г.А. Гуковский показал, как обогатил Державин русскую поэзию цветовой гаммой современной ему живописи, как «заговорили» в его стихах картины Левицкого и Боровиковского, как очеловечились одические образы, имевшие у его предшественников только символическое значение, а облик одического певца получил черты собственной, хотя и поэтически преображенной личности поэта. Изучение поэзии Державина идет в этом направлении и сегодня4. Задача этой книги — представить творчество Державина как итог развития русской поэзии XVIII века, ее идейно-художественных открытий и одновременно как важнейший источник поэтических впечатлений для русской литературы первых десятилетий XIX века — для Пушкина особенно5. Поэтическое наследие Державина многообразно н сложно. В его эпоху поэзия концентрировала в себе почти все содержание духовной жизни нации, высказывала то, что после Державина все больше и больше отходило к другим сферам идеологической жизни общества — к философии, социологии, истории. Поэтому Державин, с точки зрения дальнейшего развития литературы, — скажем, эпохи Пушкина и Лермонтова — представлялся часто «не поэтом», а его творчество — отягченным грузом того, что Белинский называл «риторикой». Эта особенность державинской поэзии, обусловленная эпохой, должна непременно учитываться нами. Как «риторика» не должна заслонять от нас Державина-художника, одного из величайших русских поэтов, так и «художественное» в Державине не следует вырывать из всего его наследия, даже если среди этого наследия есть много и совсем неудобочитаемого. Правильно понять поэта можно только в том случае, если мы поймем, как могли уживаться в творчестве Державина «риторика» и «художественность», поэтические прозрения и плоские рассуждения в стихах, гневные филиппики против тиранов и лесть ничтожным царским любимцам, союз с литературной реакцией начала XIX века и необыкновенная чуткость ко всему новому в русской и мировой поэзии. К этому ведет один путь: к поэту от его эпохи, от творчества его предшественников и современников, от идейной жизни русского общества XVIII века, которую с такой неповторимой яркостью и силой выразил в своей личности и своем творчестве Державин. Эпоха, в которую он жил и писал — последняя четверть XVIII века и первые полтора десятилетия XIX века, — характеризуется ускоренным движением истории. Учителя Державина — Ломоносов и Сумароков жили во времена мирного и последовательного развития общества. История — казалось в середине XVIII столетия многим, даже смелым умам — надолго избрала для себя медленный, эволюционный путь. Гражданские войны и революции представлялись мыслителям того времени нарушением законов истории, а «хороший», «просвещенный» правитель казался единственным надежный орудием социального и культурного прогресса. Ломоносов живо откликался на важнейшие события своего времени. Однако сам тип, сам характер этих событий был другим, чем во второй половине века. Даже Семилетняя война (1756—1763), много значившая для судеб Европы, не внесла ничего принципиально нового в общий ход исторического развития. Спокойный ход истории не требовал от литературы русского классицизма, каким он сложился к 1750-м годам, каких-либо существенных перемен. Обострение социальных противоречий в России 1760-х годов, явившееся следствием бесконтрольной хищной эксплуатации крепостного крестьянства, вызвало подъем общественной мысли, способствовало развитию демократического антифеодального протеста в русском обществе и литературе. Екатерина II пыталась рядом либеральных начинаний направить этот протест и угодное для себя русло, созвав, в частности, «Комиссию об Уложении» (1767), своего рода парламент, задачей которого было упорядочить русское законодательство. Но Комиссия, вопреки намерениям и ожиданиям императрицы, стала ареной ожесточенных политических споров между сторонниками полного сохранения существовавших крепостнических порядков и противниками крепостного права. Екатерина II, воспользовавшись началом русско-турецкой войны, в 1769 году приостановила работу Комиссии. Однако вопросы, поднятые депутатами-демократами, остались нерешенными, и их снова подняла русская сатирическая журналистика 1769—1772 годов, особенно журналы Н.И. Новикова. Самым же крупным социальным потрясением второй половины XVIII века, во многом определившим расстановку общественных сил, была грандиозная казацко-крестьянская война 1773—1774 годов под предводительством Емельяна Пугачева. С середины 1770-х годов происходят серьезные изменения в Европе и Северной Америке, от которых Россия не может и не хочет стоять в стороне. Недолгое правление Тюрго во Франции показало, что социальный прогресс может быть достигнут только в борьбе с абсолютизмом. Война 1776—1781 годов Североамериканских штатов за свою независимость убедила европейское общественное мнение в том, что свобода и независимость достигаются лишь при поддержке вооруженного народа. Однако к все эти события международной жизни, и история с «Комиссией об Уложении», и даже Пугачевское восстание, — все померкло перед грандиозным крушением старого режима во Франции и его последствиями, колебавшими мир с 1789 по 1815 год. Бурное историческое развитие, все нараставшее к концу века и означавшее — как стало понятно наиболее проницательным умам уже к концу 1790-х годов — начало новой эры мировой истории, потребовало от русской литературы уже иного отношения к действительности. Поэзией Державина русская поэзия и ответила новым временам. Примечания1. А.Н. Пыпин. История русской литературы, изд. 4, т. IV. СПб., 1913, стр. 90. 2. Ю.Н. Тынянов. Архаисты и новаторы. Л., «Прибой», 1929, стр. 553. 3. Г.А. Гуковский. Первые годы поэзии Державина. — В кн.: Г. Русская поэзия XVIII века. Л., «Academia», 1927, стр. 183—201; Д.Д. Благой. Державин. — В кн.; Б. Три века. М., «Советская литература», 1933, стр. 301—322; Г.А. Гуковский. Вступит, статья. — В кн.: Державин. Стихотворения. М., «Советский писатель», 1935. 4. Из книг последнего времени о творчестве Г.Р. Державина укажем; А.В. Западов. Мастерство Державина. М., «Советский писатель», 1958. 5. Наиболее научные и доступные издания сочинений цитируемых в книге поэтов следующие: Г.Р. Державин
А.Д. Кантемир
М.В. Ломоносов
В.К. Тредиаковский
А.П. Сумароков
В.П. Петров, А.А. Ржевский
|
| © «Г.Р. Державин — творчество поэта» 2004—2024 Публикация материалов со сноской на источник. |
На главную | О проекте | Контакты |