Николаева Т.М. Просторечие Г.Р. Державина и русский литературный язык XVIII-XIX столетий

Внедрение просторечных элементов в разножанровые произведения — одна из главных тенденций формирующегося русского литературного языка эпохи нации. В свое время мы отмечали новаторство Г.Р. Державина, связанное с преодолением им стилистической замкнутости и однотонности языка оды, характеризующегося обилием просторечных средств, обусловленных темой — описанием бытовых реалий [Державин 1993: 86 — 87].

Естественно представить, насколько продуктивным было функционирование обиходной речи в письмах и записках поэта, исследование языка которых дает возможность говорить не только о богатстве и разнообразии народно-речевых средств, используемых интеллигенцией в бытовом письме, и тем самым — о характере устной разговорной речи, ее отражении в письменном языке, но и о том направлении, по которому шло становление общелитературной нормы русского языка на народной основе (письма Г.Р. Державина опубликованы в 5-6 т.т. "Сочинений" Державина. — СПб, 1864-1883; "Записки из известных всем происшествиев и подлинных дел, заключающие в себе жизнь Державина", — в т.6).

В разговорной речи высшего общества конца XVIII столетия широко употребительными были народно-разговорные слова, отличающиеся своей ненормативностью: иным произношением, грамматическим оформлением, стилистической сниженностью, которые в Словаре Академии Российской (СПб,1789-1794) получили ремарку "просторечные" или "простонародные". Их можно рассматривать как "стилистическую категорию разговорно-бытовой, фамильярной речи высших классов, не приспособленной к светскому этикету" [Виноградов 1935: 380]. Так, по наблюдениям В.В. Виноградова, в русском литературном языке того времени считалась "более нормальной и во всяком случае более распространенной форма пошва, чем почва" [Этимология 1963: 92]. Интересно, что в "Рукописном лексиконе первой половины XVIII в." отмечена только лексема пошва. То же — у Г.Р. Державина: "...прошу выбрать несколько журналов, на московской пошве произрастающих" (Из письма И. Дмитриеву, 1804). Эта фонетическая особенность, сказавшаяся на орфографии, имела свое продолжение в литературном языке первой половины ХIХ столетия, на что в свое время указывал Л.А. Булаховский [Булаховский 1953, 2: 112].

Следует заметить, что многие просторечные элементы не имели четко выраженной дифференциации стилистического использования. Среди них — лексема вчерась, обнаруживающая у Г.Р. Державина большую частотность, чем вчера и продержавшаяся в языке до начала Х1Х века . Столь же стилистически нейтральными оказываются слова: окроме "...покорно прошу при выслушении того решения остеречься: если обида против требований окроме 35 десятин"... (Письмо к управляющему, 1800); убивство "происходило не токмо много ссор и тяжб, но и самих убивств" (Записки", 733); теперя, теперича "теперя надо ставить вино", "теперича приходят не до нежного уважения" (В.Капнисту, 1816); опосле "Опосле сие объяснилось и было не что иное как подражание или толчок Потемкину ("Записки", 618); достальной "достальные покупать теперь не придвидится надобности" (М.Хераскову, 1786).

О явном тяготении к бытовому просторечию свидетельствуют часто встречающиеся в переписке Г.Р. Державина лексемы жисть, одежа, сумнение, сопротив, свободить, страмить и др.

Характеризуя державинскую глагольную лексику, Я. Грот отмечал: "В глаголах он любит народные формы, например, пужать, пущать" [Грот 1864 — 1883, 9: 338]. Действительно, у Г.Р. Державина в частной переписке находим: "Напужен первым опытом" (1786), "Болезнь... и смерть наконец Николаю Александровичу испужали наших" (В.Капнисту, 1804), "В отпуск не отпущают (письмо другу, 1798), в "Записках": "Не допущается ко двору" [Державин: 594].

В связи с проникновением в Петровскую эпоху большого количества заимствований встал вопрос об их произносительной норме при адаптации на русской почве. Типичным для разговорного языка послепетровского времени было произношение таких вариантов иностранных слов, как: пашпорт, комверт, карактер, англинский, квартера, триунф, шкилет, анбар, припорция, кабрылетка, брыллиант, которое фиксируют письма поэта и которое продержалось вплоть до конца Х1Х столетия, когда стало необходимым нормализовать фонетический облик заимствованных слов и создать единую орфоэпическую норму.

Естественный, непринужденный характер писем Г.Р. Державина создается за счет использования таких народно-разговорных лексем, как обчахнуть, хлопотник, шиканство, сослужебники.. Некоторые из них, имеющие стилистическую маркированность, входят впоследствии в качестве нейтральных в состав литературного языка: болтать, наболтать "Наболтала какие-то вздоры" [Державин. Записки: 654], некогда (недосуг) "Прочесть мне ему некогда, ибо редко видимся" (В.Капнисту,1796), а также нахмуриться, натолковать, вздор, (в значении "ссора", "распря", "нелепость"), дрязг ("ссора", а также "мусор", "сор", широко употребительные в официальных бумагах, научных трактатах, литературных произведениях конца XVIII — начала ХIХ столетия) и др.

Стилистическая неупорядоченность, характерная для языка Петровской эпохи, сказалась и на формах словоизменения, унаследованных языком последней трети XVIII столетия, которые включали просторечные варианты, в частности: 1) флективные показатели -ов, -ев в родительном падеже множественного числа имен существительных мужского и среднего рода. В изучаемых письмах и записках Г.Р. Державина находим: уловков, рублев, управлениев, награждениев, объяснениев, происшествиев, 2) "выпадение" -ен у существительных среднего рода типа имя, стремя, племя: "в течение сего время", "не упущая время", 3) окончание -у(ю) существительных мужского рода единственного числа родительного падежа: "во время осмотру", "прежде указу", "до малого знаку", "дожидаясь выходу". Как известно, флексия -у отличалась высокой продуктивностью в творчестве М.В. Ломоносова, в том числе — в одическом стиле, что свидетельствовало о нарушении им стилистических установок, данных в "Российской грамматике", 4) использование возвратных глаголов в страдательном и безличном значениях, хотя "такое употребление обыкновенно не допускается" [Грот, 9: 341]: известился, уведомился, усматривался, сообразился, раздумался , 5) обилие "народных" форм деепричастий на -учи (ючи), в "Записках" -живучи, запыхаючись, улыбаючись, в письмах — едучи, имеючи и др.

Помимо просторечных слов и форм, нейтральных с точки зрения экспрессивности и характерных для языка записок, дружеских писем и деловой переписки — так называемой "домашней литературы" указанной эпохи, в исследуемом материале представлены элементы бытовой речи, имеющие экспрессивную окраску. Это — а) "бранная" лексика: негодяй, сволочь, ябедник; б) лексемы c эмоционально-понятийным содержанием, иногда диалектного происхождения, слова — "интенсивы" (усилители), обозначающие высокую степень признака, явления, действия, состояния: заворох, волочить, обнести (оклеветать), выхаживать (хлопотать), марать, остолбенеть; в) фразеологизмы, идиомы: "написать горячку", "пропустить между глаз", "запустить руки в карман", "плевать в колодец", "бросать пыль в глаза", "сойти с рук": "Ежели примусь к тебе писать, то напорю дребедени" (В.Капнисту, 1785), "Тут, признаться, дремучка с меня свалилась: я взял в татарскую голову давно тебе известное намерение, чтобы ему за самовластие расквасить нос (Н.А.Львову,1783); г) фольклор, представленный пословицами и поговорками: "Хлеб-соль ешь, а правду режь", "Что спереди режут, а сзади царапают", "Пролитое полно не живет" (1802).

Ориентация на активное использование просторечных элементов в письмах и записках Г.Р. Державина составляет одну из важных тенденций эволюции языка — его усилившуюся демократизацию, что вызывает настоятельную необходимость изучать языковую специфику разножанровых произведений. Последнее представляется весьма важным для понимания исторического процесса формирования русского литературного языка на определенном этапе его становления.

Литература

Булаховский Л.А. Курс русского литературного языка. — М., 1953. — Т.2.

Виноградов В.В. Историко-этимологические заметки // Этимология. — М., 1963.

Виноградов В.В. Язык Пушкина. — М., 1935.

Грот Я. Язык Державина // Державин Г.Р. Сочинения. — СПб., 1864-1883. — Т.9.

Державин Г.Р. Записки // Державин Г.Р. Сочинения. — СПб., 1864-1883. — Т.6.

Николаева Т.М. Новое в языке классической оды // Державин: Личность, творчество, современное восприятие. — Казань, 1993. — С.86 — 87.